Game start.
7 апреля 2010 года, 07:45.

Утренний Мистик-Фоллс накрыло серое покрывало из туч. Расплавленный свинец по всему небу подавал редкие признаки жизни, проливая на город дождевую воду, которая с ведомой только высшим силам периодичностью сваливалась на землю и одиноко бредущего по ней Дэймона, столь же серого как небо над Мистиком.
Чертов ритуал, после которого Клаус, несмотря на все старания Сальваторе, получил свою силу, произошел где-то здесь и Дэймон раз за разом возвращался, чая что-то отыскать среди прожженных кругов на траве или просто уйти на какое-то время от действительности, опостылевшей настолько, что мысли об отсроченной смерти и чудесном исцелении вместо радости начинали приносить слепую ярость, мгновенно отражавшуюся на лице. Как всегда ничего… ни новых трупов, ни новых отметин, ни вернувшегося повернуть время вспять ликана. Возведя очи к небу, будто там содержалась великая тайна, которая только и ждала момента, чтобы внезапно обрушиться на него, Дэймон ловил редкие холодные капли, которые тут же стекали по лицу, оставляя мокрые дорожки в виде слез, как насмешку над безуспешностью всех его попыток изменить историю.
Слуха коснулся недалекий шелест травы, который мгновенно привлек к себе внимание вампира. Несколько секунд и он уже стоит позади брата, любовно осматривающего своих жертв.
- Родные места тянут, да? – глядя на Стефана, склонившегося над девушкой, Дэймон видел себя несколькими месяцами ранее, проказница судьба снова смешала все карты, раздав роли не тем игрокам.
Он должен был быть благодарен брату за спасение своей жизни, но он ненавидел его, ненавидел еще более яростно, чем когда-либо, прожигая взглядом его спину. Но словно чувствуя, что этого недостаточно, Дэймон бросился к нему, оттаскивая от жертв и прижимая к ближайшему дереву, ствол которого жалобно хрустнул от резкого столкновения с телом вампира.
Сжимая руку на шее брата, Дэймон наконец-то получил возможность смотреть глаза в глаза:
- Ну и какого черта ты опять бросился всех спасать, а? – сквозь тонкий прищур он видел свое отражение в глазах Стефана, видел себя его глазами. Порывистая ярость сменилась глухим равнодушием, рука соскользнула прочь, а взгляд уткнулся в землю.
- С чего ты взял, что я хотел продолжать жить? – то съедающее чувство, что преследовало его день за днем, все больше начинало напоминать муки совести, давящие на него, заставляющие думать, что он единственный виноват во всем произошедшем и что Стефан виноват в том, что все стало еще хуже, возрождая приступ гнева.
- Не соскучился по своей подружке? Ты так быстро сбежал, не оставив и следа, что пришлось самому утешать ее…, - вернув себе обладание над собственными эмоциями, Дэймон привычно дразнил брата, играя на его слабостях, так, будто все произошедшее несколькими минутами ранее был дурной спектакль или плод больного воображения, - утешать днем и ночью, днем и ночью, - вслед за лукавой усмешкой, вампир мечтательно закатил глаза, рисуя в своем воображении или будя в памяти те самые ночи утешения, когда он был так близок к Елене, в то время как Стефан пировал и упивался всеми видами крови под немым покровительством Клауса.

- Случайность встречи…, - распробовав весь сладостный привкус слов, Сальваторе позволили себе немного пофилософствовать. Случайность? Да, пожалуй, так оно и было. Мог ли он предположить, что натолкнется на брата этим утром? Именно этим утром? Пожалуй. Сколько бы тот не говорил, что ему лучше держаться от Елены подальше, Дэймон прекрасно понимал, что так просто оставить свою любовь, не имея возможности даже видеться с ней, просто невыносимо и никакое кровавое веселье не способно заменить простого счастья лицезрения объекта своего воздыхание, тем более, когда знаешь, сколь это тяжелое бремя - расставание, сейчас губительно для юной мисс Гилберт, потерявшей в один момент и вновь обретенного отца и тетю, ставшую ближе матери. Среди всех этих потерь единственным ее приобретением стал Дэймон, который в итоге потерял сам себя, разрываясь между чувствами и долгом, убивая собственную сущность на поле боя этих двух непримиримых соперников, то ли ломая себя, то ли вновь возрождая былое «я», упокоенное сотни лет тому назад. Может на самом деле неведомые силы расставили все по своим местам, даже не спросив желания тех, чьи судьбы коренным образом переломили. Стефан в роли кровавого убийцы выглядел весьма убедительно, что невозможно было упустить из виду находясь в его же стальных объятьях, что, собственно, ничего кроме кривой усмешки не вызывало, даже желание вырваться отсутствовало напрочь.
- А ты поверь, брат, приятная или нет, но наша встреча для меня такая же неожиданность как для тебя, - красноречиво взглянув на руку Стефана, сжимающую горло, взглядом прямо говорившим: «Убери, а то распрощаешься с конечностью» Дэймон дерзко взглянул на брата, с былым вызовом, - а с чего ты взял, что мы еще не перешли барьер дружбы? - недавняя шпилька все еще колола, от неприятного ощущения хотелось скорей избавиться, а единственный известный ему способ - уколоть в ответ. Желаемое облегчение сразу достигло центра самодовольства, являя хитрую улыбку:
- Думал она вечно будет ждать, пока ты набегаешься под предводительством Клауса? Кстати, Стефан, что же теперь-то тебя держит у него, ведь твой любимый брат уже жив и здоров, - иллюстративно обернувшись вокруг собственной оси, дабы подтвердить свои слова, - ну, жив и здоров при всей относительности понятий, - значимое дополнение, - так что же, м?
Тень старой улыбки блуждала по губам, он не признался бы сам себе, но он был рад встрече.

Конечно, он врал, счастливые случайности никогда не становятся закономерностями в этом мире. Найти брата было сложной задачей, которую он благородно возложил на хрупкие плечи Бонни и которой каждый день наносил визиты вежливости, чтобы проведать и осведомиться о здоровье любимой подруге, а заодно осыпать угрозами и вызвать чувство жалости к Елене, требуя найти Стефана и не желая слушать ни об усталости, ни о сложности поставленной задачи. А сейчас он не желал больше ни видеть, ни слушать, ни слышать того, кого с таким маниакальным стремлением искал эти долгие дни, недели, месяцы… Скучающий взгляд, обращенный к соседнему дереву, красноречиво об этом говорил. С детской непосредственностью пытливо высматривая в коре нечто более интересное, чем слова брата, Дэймон все же не сдержался, не в силах оставить слишком животрепещущую тему без ответа.
- Если даже сейчас это еще не так, то сегодня уж точно можешь проститься со своей любовью, брат, - буквально выплюнув последнее слово в лицо Стефану, - сам знаешь, девушки бывают так наивны и доверчивы, особенно, когда вокруг все рушится и так хочется почувствовать надежную опору, а любимый, страшное дело, - состроив гримасу ужаса, Дэймон закатил глаза, внутренне насмехаясь над собственной же провокацией, - убивает туристов неподалеку от ее дома, когда она так нуждается в поддержке…, - патетично закончив, он неодобрительно покачал головой, глядя на Стефана, так словно, он перед ним провинился и заслужил десяток ударов розгами, вместо сладкого десерта, -  да, пожалуй, именно этим я сегодня и порадую Елену, вместе с утешительным поцелуем, ну, а там уж, горюющая именинница сама бросится ко мне за дальнейшим утешением, - сколь бы нелепа не была эта, построенная на хлипкой основе и шитая белыми нитками, реминисценция, Дэймон с ее помощью надеялся нащупать струны угасшей человечности в брате, надавливая на больные места, он жаждал убедиться, что жажда еще не полностью поглотила сознание младшего брата и, хоть он и в очередной раз, не желал этого признавать, но он надеялся отыскать где-то глубоко за маской безумства своего старого отчаянного белкоеда с бесконечным чувством вины, гнетущим его долгие десятилетия.
С каким-то звериным остервенением оттолкнув от себя Стефана, он повернулся, чтобы уйти:
- Как расплатишься, забегай на огонек, испеку твои любимые булочки, - усмехнувшись и напоследок глянув, обернувшись через плечо на брата, Дэймон медленно двинулся прочь из леса.
- Я буду ждать тебя здесь завтра в это же время, - сегодня он был слишком зол и взбешен, чтобы мыслить конструктивно, но отчего-то не сомневался, что подобное положение в роли мальчика на побегушках у древнего устраивает Сальваторе младшего, настало время снова создавать дружную команду и на сей раз он будет спасать младшенького, отплатив разом тому за все былые услуги, чтобы счет вновь стал 0:1 и Стефан оказался в роли виноватого. Так спокойней жилось, зная, что всегда есть на что давить.

===> Бар